Public Domain
В сердце Казани, где переплелись судьбы и эпохи, 17 (29) мая 1873 года родился человек, чьё имя навсегда вписано в летопись борьбы. Николай Бауман — бунтарь по крови, революционер по призванию. Его жизнь началась под сенью старинного дома на углу бывших Малой Проломной и Петропавловской в Казани, где время, казалось, застыло в кирпичной кладке вековых стен.
Улица Баумана — главная пешеходная улица в столице Казани. Фото: АиФ/ Ольга Любимова
Пламя революции
Этот дом, словно немой свидетель истории, сменил имена и хозяев: то он звался домом Тихонова, то Никитина, а ныне скромно носит номер пятый по Профсоюзной. Его первый этаж, вросший в землю, будто покорно склонился под тяжестью лет, когда-то вмещал столярную мастерскую Эрнеста Баумана — балтийского немца, чья судьба занесла его в казанские земли. Здесь, в этих стенах, среди запаха дерева и лака, рос мальчик с пытливым взглядом и непокорным нравом.
Коля. Белобрысый. Уже в детстве в нём чувствовалась та самая искра, из которой позже разгорелось пламя. Вторая Казанская гимназия, куда он поступил в 1884 году, быстро узнала его как сорванца — то с синяком под глазом, то с очередным «неудом» за поведение. Но за грубоватой внешностью скрывался острый ум, жаждущий не зубрёжки, а правды.
За границей он стал другим — не беглецом, а солдатом революции. Женева, Берлин, дымные залы лондонского съезда, где рождался раскол. Бауман выбрал сторону Ленина без колебаний — в большевизме он видел не теорию, а молот, способный разбить старый мир. Когда партия бросила его обратно в Россию, он пошёл, как и всегда — без страха, с фальшивым паспортом за пазухой и молодой женой-соратницей под руку.
Но Москва встретила его жандармскими сапогами. Арест, 126-я статья, бесконечные допросы. Он молчал, а следователи злились — этот человек даже в камере-одиночке умудрялся быть опасным. Уголовники прозвали его «дядей Колей», тюремные стены стали для него вторым домом, а побег — делом времени.
Октябрь 1905 года. Империя трещала по швам, тюрьмы опустели — испуганные чиновники выпускали бунтарей одного за другим. Восьмого числа на свободу вышел и Бауман. А через десять дней его не стало.
Тот роковой день окутан туманом противоречий. Одни говорят — его убил пьяный черносотенец Николка Михайлин, получивший двугривенный за «усмирение смутьяна». Другие шепчут — удар газовой трубой был слишком точным для случайного хулигана. Третьи и вовсе верят, что за спиной убийцы маячили фигуры жандармов.
Как было на самом деле? Уже не узнать. Михайлина судили, потом расстреляли, улицы переименовали, памятники ставили и сносили. Но осталось главное — легенда о человеке, который даже из-за решётки продолжал диктовать свою волю истории.
Память о Николае Баумане увековечена во многих городах России. Не является исключением и его родина – Казань. С 1918 по 1994 год в городе существовал Бауманский район, занимавший исторически центральную часть города.
В 1930 году Большая Проломная переименована в улицу Баумана, которая до сих пор является центральной торговой улицей Казани. На Кооперативной площади (сейчас площадь Тукая) был поставлен памятник пламенному революционеру-ленинцу, герою первой русской революции. Позднее памятник был перенесен в сквер у старого здания ветеринарного института, недалеко от Центрального парка культуры и отдыха имени Горького. В настоящее время памятник не существует. Новое здание института находится в районе компрессорного завода. Естественно, вуз носит имя Н.Э. Баумана.
Оцените материал